Привет челу одинокому. И я один. На столе сало, краюха черного хлеба и четвертинка. За окном к -30
подбирается. Выстрогал очередной пропеллер, сыграл пару турниров и вот, сижу, скучаю. Вернее опять
путешествую в прошлое, 19 век. Дневники не читаю - устаю, а самое вкусное нужно под бодрое
настроение.
Вся эта мальчишья суета возникла на удобренном мыслью Карамзина поле. Его История Государства
Российского была отмечена одним челом так - теперь я знаю, что у меня есть Отечество. Шибко он
заботился и горевал за Пушкина, за его карточные долги. Корефан его Вяземский, тоже журил - как же так,
проиграл бабки за 5 главу "Евгения Онегина", и тут же заложил еще не начатую шестую главу. Так и помер
от дуэли с карточными долгами. Царь те долги погасил. Но ведь все сочиняли! Все! А гений случился лишь с
Пушкиным, который проигрывал всем, даже тем, которые проигрывали всем.
Вяземский и Давыдов. Первый тяготел к массонам, к иррациональному, к неясному философическому полю.
Давыдов, гусар, рубака, все про шампанское и негу дамских сердец. Бытие определяет сознание.
Петр Вяземский
ТЫ СВЕТЛАЯ ЗВЕЗДА
Ты светлая звезда таинственного мира,
Куда я возношусь из тесноты земной,
Где ждет меня тобой настроенная лира,
Где ждут меня мечты, согретые тобой.
Ты облако мое, которым день мой мрачен,
Когда задумчиво я мыслю о тебе,
Иль измеряю путь, который нам назначен,
И где судьба моя чужда твоей судьбе.
Ты тихий сумрак мой, которым грудь свежеет,
Когда на западе заботливого дня
Мой отдыхает ум и сердце вечереет,
И тени смертные снисходят на меня.
Денис Давыдов
Антология русской поэзии ГУСАРСКАЯ ИСПОВЕДЬ
Я каюсь! я гусар давно, всегда гусар,
И с проседью усов - все раб младой привычки:
Люблю разгульный шум, умов, речей пожар
И громогласные шампанского оттычки.
От юности моей враг чопорных утех,-
Мне душно на пирах без воли и распашки.
Давай мне хор цыган! Давай мне спор и смех,
И дым столбом от трубочной затяжки!
Бегу век сборища, где жизнь в одних ногах,
Где благосклонности передаются весом,
Где откровенность в кандалах,
Где тело и душа под прессом;
Где спесь да подлости, вельможа да холоп,
Где заслоняют нам вихрь танца эполеты,
Где под подушками потеет столько ...,
Где столько пуз затянуто в корсеты!
Но не скажу, чтобы в безумный день
Не погрешил и я, не посетил круг модный;
Чтоб не искал присесть под благодатну тень
Рассказчицы и сплетницы дородной;
Чтоб схватки с остряком бонтонным убегал,
Или сквозь локоны ланиты воспаленной
Я б шепотом любовь не напевал
Красавице, мазуркой утомленной.
Но то - набег, наскок; я миг ему даю,
И торжествуют вновь любимые привычки!
И я спешу в мою гусарскую семью,
Где хлопают еще шампанского оттычки.
Долой, долой крючки, от глотки до пупа!
Где трубки?.. Вейся, дым, на удалом раздолье!
Роскошествуй, веселая толпа,
В живом и братском своеволье!
Заметьте, не пробки, а "шампанского оттычки".
Мой редактор так и не смог предложить синоним.
Казулька наш, Фаб, Авирекс, СуперРыба, Азартист и др. То-то еще будет почитать нашим потомкам.
Всем хорошего настроения!